Автор: Изаяц Необыкновенный
Жанр: драма, фантазия
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: все мое
Ох, Ками.. Это начало лежало на компе год, наверное... Неужели
*
Дружбе.
читать
Зелье
Стрекот кузнечиков в траве. Пронзительный, оглушающий. Он словно бы неотъемлемое дополнение к давящей летней жаре. Сливается, перетекает в шорохи и шуршание сухих стеблей, что рождают легкие касания ветра. Невидимая рука трепет волосы, скользит по щекам и носу, щекоча и поглаживая. И от нее чуть легче дышать в этой духоте.
- Наверное, гроза будет.
Тихо, почти не слышно, через звуки прорывается голос.
- Хорошо бы. Я бы многое отдал, чтоб босиком и под проливным дождем.
Бабочка. Тихий шорох - тенью мимолетной. Плавно взмахивает крыльями, скользя над самой травой - то вспархивая чуть выше, то вовсе теряясь среди стеблей.
- Эй!
- Мм?
- Знаешь, говорят, что зелье из крыльев бабочки-однодневки исполняет любое желание. Я бы хотел научиться летать.
- Тебе это лесные эльфы нашептали?
Брови чуть дрогнули, придав лицу недоверчивое выражение.
- Брось, - отмахивается, так, словно от мушки. - Им-то что, они и так ловкие и живут на деревьях.
- Ну-ну.
- Нет, серьезно! Представь только - возможность летать. Это же просто потрясно. Теперь не придется гоняться по земле за голубями...
- Да... И на самолет всегда успеешь. Эй, пустите в люк, а то я проспал.
Голос звенит, дрожа. И ведь так гармонично с этим стрекотанием сочетается, что даже почти не обидно.
- Ну тебя.
- Да-да, прости, о чем это я. Тогда на самолет вообще не надо - сам долетишь.
Собеседник молчит, даже, похоже, чуть слышно сопя от обиды. Но знаешь ведь, что если сказал – значит, сам в это верит.
- Так ты что, уже собрался делать его? - недоверчиво, с легкой иронией.
Продолжает дуться, однако, обдумывая - отвечать или не стоит. Наконец, когда стрекот становиться совсем уже непереносимым в повисшем молчании, тихо роняет:
- Почти.
***
Стук мяча по асфальту в тишине площадки отдается пульсом в ушах.
Лишь стрекот кузнечиков и шорох травинок за сеткой ограждения.
Закатное солнце уже почти скрылось за деревьями и лучи больше не обжигают глаза. Сумерки принесли с собой живительную прохладу, хотя это, похоже, не помогает совершенно – майка вымокла насквозь от собственного пота и прилипла к груди и спине. Колени дрожат, а икры напряжены до такой степени, что кажется, еще движение и они подогнутся, и тогда больше не сможешь встать.
И эта пульсация в кончиках пальцев…
- Давно ты тут? – сжимает пальцами металлическую сетку, цепляясь, и смотрит с тревогой.
- С обеда, - небрежное пожатие плечами - хоть весь день, лишь бы добиться нужного результата.
- Ты же сам знаешь - если будешь так себя загонять, то не дотянешь до чемпионата. И какой тогда в этом смысл?
- Да знаю, - взмах рукой.
Мяч шершавый и только лишь держать его в ладонях – ни с чем не сравнимое удовольствие. Не говоря уже о его гулком стуке о паркет… Или скрипе подошв твоих кроссовок при очередном рывке.
Вытираю пот с лица майкой и иду к выходу с площадки. Каждый шаг дается с трудом, словно бы мышцы превратились в туго натянутые струны. Но на губах улыбка – пусть видит, что я счастлив – ему ведь так легко всегда верить в меня.
А до чемпионаты остались считанные дни…
Никогда не любил больницы. Этот запах и белые стены.
Если ты сюда попал, значит, возникает запрет к игре. И вопреки словам врачей, мышцы начинают ныть с новой силой, только уже от горя и обиды.
Трудно сохранять боевой дух, когда со словами «так больно?» тебя тычут в это самое больное место или стучат молотком по колену.
Но сейчас.
Вот и пришло время и мне поверить в тебя, несмотря ни на что…
Бабочка бьется в стекло между стеной и окном, наивно полагая, что чем упорнее она будет пробивать себе путь к свободе, тем легче ей будет преодолеть эту непреодолимую преграду.
Крылья у нее хрупкие и точно бы в пыли, шуршат в руках, совершая сотни взмахов. Напугано мечется внутри горсти, не веря в то, что ей желают помочь, а потом резко вспархивает в небо и исчезает из поля зрения.
Когда я узнал, что ты здесь, я наплевал на тренировку. Впервые в жизни понял, что есть нечто поважнее забивания мячей в корзину. И теперь ноги дрожат совершенно по другой причине.
- Оказывается, бабочку поймать не так-то просто, - улыбаешься, проводив взглядом яркие трепещущие крылья. – Хотя, с твоей реакцией, это должно быть легче.
- И что мне делать с пойманными бабочками? – почему-то не хочется отворачиваться от окна, однако теперь, я готов поверить хоть в эльфов, что живут на деревьях в глубине наших лесов.
- Отпускать, - пожимаешь плечами, наконец, встретившись со мной взглядом.
- Теперь я десять раз подумаю, прежде чем отпустить ее…
- Ты всегда был жестким. Не только во время игры, - тихонько смеешься, пытаясь повернуться и поправить подушку.
Мгновенно оказываюсь рядом, помогая, и вскользь замечаю, что мои постоянные попытки опередить тебя и сделать все самому, вынуждают напряженно хмурить брови…
Если бы я лишился возможности стоять на ногах, я лишился бы и большей части себя…
- Ты не опоздаешь? – даже вздрагивает, отводя взгляд от окна.
Солнце уже клонится к крышам домов и воздух почти давит.
- Наверное, гроза будет, - улыбаюсь и кладу ему на кровать коробку, - если попаду под дождь перед игрой, стану только бодрее, чем сидеть и трястись в раздевалке.
- Что это? – с детским азартом и блеском в глазам берет и трясет коробку. Та совсем легкая и содержимое чуть слышно шуршит.
- Твое «зелье», - легкое пожатие плечами заставляет глаза чуть расшириться.
- Серьезно? Это же, - затихаешь на миг, а потом с упреком выдыхаешь, - жестоко.
- Я тоже так подумал, когда дошел до пяти сотен, а потом как-то второе дыхание проснулось, - хмыкаю, уголком глаза наблюдая за тобой. – Открывай.
Что-то подсказывает – промедли ты с этим и взбучки мне не избежать.
Пыхтишь грозно, но делаешь, а потом замираешь, и, кажется, даже начинаешь дышать с заметным затруднением. Журавлики сыплются с ладоней, подобно праздничным конфетти – они получились цветными, ибо приходилось делать из всей бумаги, которую нашел. Зато аккуратные и это слегка греет самолюбие – с моими-то лапами.
- Ты знаешь, что я мало верю в подобное, но уж лучше так, чем с бабочками…
- Знаю, - совсем тихо, словно всего лишь порыв ветра.
- Мне это,.. идти надо, - становится жутко стыдно, а узора на белых стенах как назло нет.
- Конечно, - поднимает глаза, и я ощущаю, что ноги вот-вот подкосятся.
- Сегодня врач заходил, - голос доносится неожиданно и звучит не так твердо, как тебе, наверное, хотелось бы, вынуждая меня замереть в проходе. – Сказал, что будет очень тяжело, но при должных стараниях… способность ходить быстро восстановится… И летать буду как ветер. Спасибо тебе.
***
- И сколько же надо бабочек? – как бы невзначай, ведь это всего лишь детские выдумки.
- Тысяча…
Тихий свист:
- Хлопотно.
Слова тянутся задумчиво:
– Быть может твоя победа в чемпионате того стоит?..
I can to be
You can to be
We can to be